Каким был секс в СССР? Какую контрацепцию применяли люди этой страны, и почему лимон считался одним из наиболее эффективных методов для предотвращения беременности? Как власти боролись с развратом, а также заболеваниями, передающимися половым путем? Как и наказывали ли вообще за аборт?
В 1986 году в ходе телемоста страны Советов с Великобританией на весь мир было объявлено, что в СССР нет секса. Это выражение коммунистки тех лет мгновенно стало часто цитируемым по всему миру и вошло в историю.
В рамках данных исследований журналисты обращались к электронной коллекции журналов, личных дневниках XX века, к жившим в стране Советов в 70-х годах специалистам в области гинекологии, чтобы объяснить, как проявлялось тогдашнее восприятие интимной стороны жизни.
Радикальный либерализмi
При том, что непосредственно термин «секс» начал фигурировать в речи лишь с середины 1950-х годов, уже после завершения сталинской эпохи, отмены запрета на проведение абортов, создание советского государства происходило вместе с настоящими революционными нововведениями в интимной жизни граждан.
Кодекс о браке и семье тех лет не накладывал запрета на бракоразводные процессы, наделял оба пола одинаковыми правами, занимал лояльную позицию по отношению к внебрачному потомству. Перестало быть наказуемым вступление в гомосексуальные отношения. В первые годы создания коммунистического государства власть провела радикальную революцию сексуальности представительниц женского пола. Она была призвана ввести полное освобождение женщин от брака, так как было очевидно, что он бы ограничивающим.
Страна Советов стала одним из первых государств, легализовавших аборты. За все это тот период вошел в историю как эпоха «радикального либерализма».
В 1924 году были опубликованы легендарные половые заповеди. Но дискуссии о „половых чувствах” были продолжены.
Суеверия обсуждались не только во время споров, касающихся политической сферы, но и в кухонных разговорах. О. Бессарабова пишет в личных записях от 1925 года: «Ни за что не поверю, что девушка в возрасте 25 лет не ведет половую жизнь с мужчиной. Это какое-то вранье, или какая-то уродина ужасная».
Вместе со сменой Ленина завершился либерализм. Идеи в отношениях между мужским и женским полами стала радикально иной: Сталин придерживался мнения, что семья это оплот государства. Началось ужесточение рамок в интимной жизни граждан. Но власть нуждалась в приросте населения. Женщинам начали предоставлять декретный отпуск по беременности и родам, а в детсадах появились нововведения, призванные хоть как-то упростить их жизнь. Но в то же время трудными были процедуры развода, а мужской гомосексуализм был запрещен уголовным кодексом.
В 1930-е запретили аборты. М. Пришвин, фиксируя данные об этом, жаловался: „Сексуальная жизнь также загоняется в жесткие рамки. Вы даже не можете мечтать о свободе». После двух лет писатель поинтересовался: „Сколько абортов в день делается в Москве? Любовь ценой рода”.
Было положено начало целой волне смертей из-за неправильно выполненных абортов, их последствий. В 1935 году в городской местности (в селах число подобных смертей не считали) зарегистрировано 451 случаев летальных исходов, а спустя год их было уже 910. Число смертельных случаев постоянно увеличивалось вплоть до Великой Отечественной войны, отметка в городской местности дошла до 2000 – погибала в попытках прервать беременность каждая вторая жительница, не желавшая ребенка. А далее, по высказыванию некоторых историков, «война разрушила нормальные отношения».
Вскоре некому было вступать в дискуссии об отношениях полов. В журналах тех лет почти не упоминается о каких-либо интимных вопросах. 15-летний юноша пишет в 1941 году:
«Самое смешное заключается в том, что люди, хотя и говорят о „любви”, создают впечатление, что они игнорируют сексуальную жизнь; они не говорят о ней, хотя много о ней думают Конечно, самый важный вопрос в возрасте 15-16 лет это вопрос созревания». Он находит забавным, что его мать полагает, что юноше неповадно рассуждать на подобную тему, хотя она образованная женщина.
Влияние войны2
Уже через 36 месяцев этот юноша пал жертвой боевых действий. «Война была также нападением на здоровые сексуальные отношения», писал в 1944 году советский архивариус. «Война нарушила, а на самом деле полностью разрушила нормальные половые отношения». Он ужасается последствиям этих событий. И на самом деле, итоговые последствия того разрушения до сих пор остаются отголоском в народе и его отношении к интимной стороне жизни.
Его современник, советский литературный деятель, об интимной стороне своей жизни пишет: „Я хотел овладеть ею. Она возражала, разозлила…небольшой перерыв вернул ее контроль над собойВышло грубо, и это походило на изнасилование”.
В середине 1950-х годах аборты были легализованы. Это была страшная смесь с отсутствием всяческих познаний в сфере сексуальной. М. Муравьева: „В лучшем случае девушка узнает о критических днях от мамы”. Не было принято интимный опыт называть «сексом». Редкое употребление этого термина отмечается в 50-е годы лишь в заметках артиста Н. Муравьева, который в 1950-е годы делится ощущениями после западной постановки. «Искусство прекрасное…но все это направлено на одно – секс, и это происходит настолько открыто». Он подводит итог, что в целом по этой причине для него это зрелище было неприятным.
Сохранились и отдельные эпизоды из среды лагерной – спустя год с момента написания предыдущих сведений делится ими ученый, которого вскоре после Великой Отечественной войны отправили отбывать срок по политической статье. Заключенные описывали, что женский пол труднее переносил лишение возможностей вести сексуальную жизнь, нежели чем мужской. И в их среде появлялось намного больше отклонений, они изобретали все новые способы получить удовлетворение.
Термин «секс» в СССР вошел в использование лишь к 1960-м годам. И где он появлялся, он сопровождался осуждающими утверждениями. Так, советский ученый, который в те годы приехал к датским своим коллегам, с осуждением пишет насчет иностранной личной жизни: «Хозяйка…начала заниматься сексом со своим Клаусом в ванной комнате целыми днями». Он пишет, что его поражает это и явно осуждает европейскую женщину.
Несмотря на всю внешнюю целомудренность, она не во всех случаях сопровождала аскетичное существование. Народная личная жизнь кипела, пусть и тщательно скрывалась. К примеру, так этот процесс описывал ученик Г. Желин в 1950-е годы, когда неожиданно для всех после школьных занятий родила его одноклассница:
«Мы думали, что она просто толстая, а она была беременна. И оказалось, что слабый из меня наблюдатель: в нашем классе еще Баксурина на седьмом месяце! А где половое воспитание?».
В то же время девушка из СССР делилась опытом прочтения иностранного произведения: «Там есть, например, такие слова: «удовлетворенная женщина издает звук о-о-о-о». Эту книгу, переведенную неофициально, она также называет крайне смешной и забавной.
В 1970-е годы_1970
«Отмечаются попытки введения сексуального образования», — пишет профессор Высшей Школы Экономики Г. Муравьев. Он подметил, что установление жестких границ не оказалось эффективным, власти понадобились десятилетия, чтобы это понять, и именно в эти годы среди школьников проводились первые занятия, посвященные половым отношениям.
В 1970-е годы, с развитием медицинской науки, уже начали появляться центры сексопатологии – на базе научно-исследовательских институтов психиатрии. Правда, функционировали они лишь в трех крупных городах страны Советов. Но и это уже можно было считать неким прорывом.
«Труды медицинские легче было получить, чем «Мастера и Маргариту» Булгакова. В каждом значительном библиотечном собрании были труды на темы, близкие сексопатологии, а врачи-сексопатологи, если у них были соответствующие разрешения, могли читать литературу из закрытого доступа. А там содержались всевозможные труды, касавшиеся сферы половых контактов. Для сотрудников психиатрии существовала возможность ознакомления с фрейдизмом.
Информация не медицинского характера на тему секса стала широко распространена: популярна была индийская „Камасутра”. «„Советы для молодой хозяйки” издавались в Латвии», — указывает М. Муравьева. Хотя издания предоставляли описания в подробностях половых контактов, в этих публикациях не было ничего либерального, в них поддерживалась консервативность – во главу угла ставился мужской пол.
Ориенталист Виталий Рубин указывает в личных записях 1970-х годов, что эта тема была чужой для коммунистов. Он подмечает, что в коммунистической среде граждане не проявляют интереса в разговорам об интимной стороне жизни, для них это скучно.
Член Коммунистической Партии Советского Союза Анатолий Чернышев, читая запрещенные произведения в 1970-е годы, писал: «Я читаю…книгу Джека Пайна. Потрясающая книга с редким набором сильных приемов. Казалось, что я опытный уже в этих вопросах человекНо здесь немного сюрпризов». Он рассматривает прочитанное как открытие для себя новых возможностей.
В повседневной жизни3
Чем меньше был населенный пункт, тем большей сдержанностью отличались нравы. Гинеколог Т. Смирнова в 1970-х описывала женщин следующим образом: «Скромные и замкнутые в себе. Неохотно говорят об отсутствии удовольствия от секса, просто ни на что не жалуются». Она отмечает, что половая жизнь до свадебного торжества не начиналась. А уже после вступления в брачный союз, хотя и происходил первый секс, как именно это было – никто не делился.
Подтверждения есть и у Георгия Муравьева: «Пытал друзей из разных городов и деревень на темы, связанные с сексом. Ни либерализма, ни ничего положительного в их ответах не было. Представительница женского пола могла признаваться распутной по малейшему поводу». Для этого было достаточно того, что у нее были сексуальные контакты вне брака или что попросту вышла на улицу в открытом одеянии.
Главную трудность Теслер усматривал не в моральных принципах коммунизма, но в том, что не было мест, где была бы возможность заняться сексом в СССР: «Гостиницу снять нельзя было…это не выход для гетеросексуальных пар. Искали места у друзей, в „коммуналках”».
Волнение представительниц женского пола при посещении врачебного кабинета врач связывает со страхом перед хирургией – на протяжении длительного периода времени аборты проводились без наркоза вообще: «Врачи были по локоть в крови». Женское население просто хваталось за любую возможность на дому прервать беременность: впрыскивало алкогольные напитки с примесью мыла с серой, использовало всевозможные средства, провоцирующие спазмы мышц, помещало в вагину корневища фикуса, которые могли спровоцировать выкидыш».
Врач признает такие способы варварскими. Противозачаточные гормональные препараты были опасными: тогдашние таблетки провоцировали лишний вес. Основным методом контрацепции был „календарный”. Как только спирали, производимые в СССР, стали продаваться, они сразу же завоевали популярность: гинекологи предполагалось, что их пациенткам нужно часто менять их, а представительницы женского пола при всей опасности продолжали их носить на протяжении нескольких лет.
В итоге неудивительно, что, когда в ходе телемоста фразу о том, что в СССР секса нет, отвечая на вопрос жительницы западной страны по телемосту, озвучила жительница страны Советов, весь зал засмеялся. И даже позже, судя по записям дневников, в конце 80-х большинство людей в СССР относилось скорее отрицательно к пропаганде сексуальности, как и к любому проявлению человеческой чувственности.
Спустя десятилетия с момента распада страны менталитет населения меняется медленно, и многие негативные последствия советского мировоззрения дают о себе знать, что, впрочем, осознается далеко не всеми наследниками государства Советов.